Нераспустившийся цветок - Страница 115

115

Я выбираю наилучший снимок — щель между грудей, трусики-танго, язык облизывает верхнюю губу, и достаточно стола в кадре, чтобы он понял, что это его стол. Затем я посылаю сообщение.

Я: Эй, малыш. Как дела?

Оливер: Покупаю поздний ланч. Только что закончилась встреча. Что ты делаешь?

Я посылаю фотографию с сообщением «Ничего. Просто жду, когда мой адвокат вернется в свой офис».

Оливер: Что за черт?

Мне следовало просто быть милой и ждать, когда он доберется сюда, но в чем тогда прикол?

Я: Здесь холодно. Мои соски такие твердые. Может, я просто потру их.

Я жду несколько минут.

Я: У меня никогда не было секса на столе. Думаешь, мне следует лечь на спину, раздвинув ноги, или перегнуться через край, выставив попку?

Прошло всего несколько минут, но я слышу его голос за дверью.

— Брайса и Митчелла сегодня нет?

— Да, мистер Конрад.

— Тогда ты можешь уйти пораньше, Саманта.

— Вы уверены?

Я хихикаю, зная, что она просто дразнит его.

— Абсолютно. Хороших праздников.

— Вам тоже, мистер Конрад.

Дверная ручка трясется, затем я слышу, как его ключ проскальзывает в замок.

— Веселого Рождества, мистер Конрад, — приветствую я его своим самым сексуальным голосом.

Он ухмыляется, в то время как его глаза внимательно рассматривают мое практически голое тело, растянувшееся на столе. Оливер в костюме — это самопроизвольный оргазм. О. Мой. Бог! Он двигается ко мне, будто крадется. Я тяжело сглатываю. Отвалите кожаные рабочие ботинки, вы навсегда будете заменены этим изображением. Нет ничего сексуальнее, чем парень, ослабляющий свой галстук с хищным взглядом.

— Простите, я опоздал, мисс Грэхэм. Я не знал, что наша встреча добавлена в мой график, — он снимает пиджак, галстук и рубашку с рассчитанным терпением. Он дразнит меня… соблазняет меня, и он, черт возьми, знает об этом. — Но я рад, что вы дождались и теперь, когда я здесь… — он тянет меня за ногу, заставляя встать. Проводя пальцем по припухлости моей груди, он снова ухмыляется, затем расстегивает ремень и молнию на штанах, — … мы можем начать расследование.

Я поднимаю на него взгляд, мое тело покалывает, сердце бешено колотится. Он кладет руки мне на плечи и разворачивает лицом к столу. Кладет ладонь мне на спину, наклоняет меня вперед, пока я не перегибаюсь через край стола, облокотившись на локти.

Я слышу звон пряжки ремня, когда его штаны падают на пол. Я извиваюсь, когда он стягивает мои трусики. Глядя на него через плечо, я усмехаюсь, но его лицо как камень.

Он становится между моих ног, заставляя меня поставить их шире. Я напрягаюсь, когда его рука касается оголенной кожи моей попки.

Он выводит небольшие круги.

— Скажите, мисс Грэхэм, вы были хорошей или непослушной в этом году?

Я не осознаю, что затаила дыхание, пока не услышала свой ответ, прозвучавший как робкий писк.

— Послушной.

Шлепок!

— Дерьмо! — я кричу, когда мой мозг начинает понимать, что произошло. Святое дерьмо! Он только что шлепнул меня! Это было сильно, но не больно, а моя реакция была из-за шока, а не из-за ощущений.

— Теперь видишь… — он трет область, которую только что ударил, — … я не согласен. Оглядываясь назад, я вспоминаю несколько случаев, которые относят тебя к списку непослушных.

— Оли…

— Сейчас, сейчас… — я закрываю глаза, когда чувствую его губы на своей спине. — В свете праздничной атмосферы, я все еще собираюсь исполнить твое желание.

— Каааа-кооо-е?

Он врезается в меня и замирает.

— Я, — шепчет он мне на ухо.

И затем все и начинается: шлепки нашей кожи друг о друга, тяжелое дыхание и отчаянные стоны, скрип стола, и, в конце концов, мой громкий крик экстаза.

***

— Не могу поверить, что ты шлепнул меня, — бубню я Оливеру в губы между поцелуями, пока мы поднимаемся в лифте в его гостиничный номер.

— Не могу поверить, что тебе это так сильно понравилось.

— Что? — я толкаю его в грудь, а он ухмыляется.

— Тебе понравилось, — он пожимает плечами. — Я наблюдал за твоим лицом, когда делал это и после первых пяти секунд шока, я увидел, как уголки твоих сексуальных маленьких губ растянулись в улыбке.

— Это была гримаса, идиот! Уголки губ человека поднимаются также, когда он кривится, а не только когда улыбается. Боже, ты садист.

Двери лифта открываются, и я выхожу, намеренно оставляя Оливера позади с моим чемоданом.

— Налево, — говорит Оливер, когда я подхожу к Т-образному пересечению холла.

Я поворачиваю налево, как я уже знала, хотя, конечно же, я не знала.

— Назад, — он говорит с ухмылкой, когда вставляет ключ в дверь номера, который я прошла десять шагов назад.

Я останавливаюсь и вздыхаю, затем разворачиваюсь и, дуясь, возвращаюсь к двери, которую Оли придерживает открытой для меня.

— Тебе это понравилось, — шепчет он, с поддразниванием в свих словах, когда я прохожу в комнату.

— Заткнись! Мне не понравилось.

Он сгребает меня, заставляя запищать, затем бросает на кровать и садится верхом.

— Так что привело вас на Западное побережье, мисс Грэхэм?

У нас был секс на его рабочем столе, затем мы оделись, забрались в его кресло, занялись сексом в кресле, оделись, затем лапали друг друга как подростки по дороге в отель. Чего мы не сделали, так это не поговорили… ни о чем.

— Секс. Я прилетела из-за секса, — я смотрю на воображаемые часы на моем запястье. — Я улетаю обратно через час.

115